Кладбище Хайгейт расположилось на севере Лондона. Это кладбище официально называется кладбищем святого Джеймса. Оно было освящено епископом Лондона в 1839, за 4 дня до празднования 20-го дня рождения королевы Виктории. Оно сразу же приобрело статус одного из самых фешенебельных в британской столице. Весь свет Лондона мечтал быть похороненным именно здесь. И, конечно, богатеи не жалели денег на то, чтобы как можно пышнее обставить свой уход в иной мир. По сей день кладбище поражает красотой готических склепов, мавзолеев и надгробий – среди них встречаются «египетские» гробницы, мраморные ангелы с отбитыми крыльями, прикорнувшие под столетними вязами, и эксцентричные скульптуры в стиле модерн, утопающие в розовых кустах.
На лондонском Хайгейтском кладбище можно встретить захоронения королевских особ, буржуазии, профессоров… Здесь покоится праотец коммунизма Карл Маркс со своим семейством, семья Чарльза Диккенса (прах самого писателя по воле королевы Виктории похоронен в Вестминстерском аббатстве) и даже, по слухам, кровожадный убийца Джек Потрошитель, наводивший ужас на лондонских проституток начала прошлого столетия. По одной из версий, этот маньяк был принцем королевской крови…
Kарл Хайнрих был человеком сильных страстей. Рассказывали ли вам в школе, что в юности он дрался на дуэли и что над левым глазом у него остался сабельный шрам? Что последние главы «Капитала» он писал стоя (не мог сидеть из-за жестокого геморроя) и грозно приговаривал: «Ну, попомнит буржуазия мои шишки»? Что основоположник сделал своей экономке Хелен Демут ребенка и что Энгельс, настоящий друг, объявил виновником себя? Что ради спокойствия фрау Маркс младенца отдали в сиротский приют? И что теперь все трое - и Карл, и Женни, и Хелен - мирно лежат под одной плитой? А еще здесь покоится урна с пеплом любимой дочери философа Элеоноры, которая отравилась из-за несчастной любви. Много лет этот сосуд простоял в штаб-квартире британских коммунистов, потом был арестован полицией и переме стился в хранилище Скотленд-Ярда. Воссоединение с семьей состоялось лишь в 1954 году, когда Марксов переселили с одного кладбищенского участка на другой, более престижный.
Призрак бродит по Европе… Бр-р-р.
Самый знаменитый из хайгейтских псов - огромный дог кулачного бойца Тома Сэйерса (1826-1865), кумира лондонской публики. Когда боксер умер, его провожала на кладбище десятитысячная толпа, а во главе траурной процессии в гордом одиночестве ехала в карете любимая собака покойного. От Тома Сэйерса на памятнике только профиль, собака же высечена в полный рост.
Да что собака! На могиле владельца зверинца Джорджа Вумвелла (1777-1850) дремлет его любимый лев Нерон, славившийся при жизни благоразумием и мирным нравом, да ктомуже наверняка принесший своему хозяину немало прибыли.
Еще причудливее смотрится проявление признательности придворного живодера ее величества мистера Джона Атчелера, который велел установить на своей могиле изваяние коня, - в обязанности покойного входило умерщвлять состарившихся или выбракованных обитателей королевских конюшен. И вот призрак этих несчастных холстомеров сто пятьдесят лет стоит над скелетом своего убийцы и всё стучит, стучит каменным копытом в крышку его гроба. Так ему, Джону Атчелеру, и надо.
А иноверцев на Хайгейте хоронили у стенки, в неосвященной земле, подальше от пристойного общества. Именно так, в дальнем углу и без креста, лежит великий Майкл Фарадей, принадлежавший к презренной секте сандеманианцев.
Здешние знаменитости – люди своеобразные: хирург Роберт Листон, придумавший наркоз, Дуглас Адамс, автор «Автостопом по Галактике», философ-дарвинист Герберт Спенсер. Писатели Диккенс и Голсуорси в собственных фамильных склепах вообще отсутствуют. Диккенс покоится в Вестминстере, а пепел Голсуорси развеян в Сассексе.
Точно так же, как люди-чудаки своими выходками расцвечивали монохромность викторианского общества, надгробья-чудаки оживляют серый город мертвецов. Именно эти немногочисленные скульптурные безумства - нелепое гранитное фортепиано на могиле пианиста, тяжеленный воздушный шар на могиле аэронавта, теннисная ракетка на могиле фабриканта - заставляют посетителя вздрагивать, напоминая о том, что вокруг него тесной, невидимой толпой стоят сто шестьдесят тысяч человек, которые раньше были живы, а теперь обретаются неизвестно где и, возможно, смотрят сейчас на досужего зеваку своими умудренными тайной смерти глазами.
Впечатляют не только скульптурные безумства, но еще и надписи. Это особый вид литературного творчества, часто рассказывающий об ушедшем времени и его обитателях больше, чем сами изваяния. На хайгейтских стелах, как положено, по большей части встречаются краткие CV и приветы от родственников. Атакже стихи - в основном неважного, «кладбищенского» качества. Но попадаются и маленькие шедевры. Например, эпитафия, высеченная на памятнике профессора-атеиста:
Я не был, а потом я стал.
Живу, работаю, люблю.
Любил, работал. Перестал.
Ничуть об этом не скорблю.
Жил-был художник-прерафаэлит Данте Гэбриэл Россетти. Он безумно любил очень красивую девушку с волосами цвета испанского золота, звали ее Элизабет Сиддал. Для кружка прерафаэлитов Элизабет была богиней красоты, и почти все они запечатлели ее на своих полотнах. Самое знаменитое, растиражированное уже чуть ли не до конфетных коробок, - «Офелия» кисти Джона Эверетта Миллеса. Элизабет позировала, часами лежа в ванне, среди цветов. Простудилась, заболела чахоткой, стала медленно угасать. Умер ла молодой - вскоре после того, как Данте Россетти на ней женился. Безутешный живописец положил в гроб пухлую рукопись своих стихов, посвященных любимой. Это был необычайно - до китча - красивый жест, совершенно в духе прерафаэлитизма. Но шли годы, воспоминания о любви поблекли, а кроме того, Россетти решил, что он все-таки в первую очередь поэт, а не художник, и ему ужасно захотелось издать свои лучшие стихи.
Так произошла самая жуткая из хайгейтских эксгумаций. Глубокой ночью при свете костра и масляных ламп разрыли землю, открыли крышку гроба. Очевидцы говорят, что Элизабет за семь лет не истлела и лежала, похожая на Офелию. Рука в перчатке осторожно отвела в сторону знаменитые золотистые пряди, взяла листки, лежавшие близ мертвого лица, и покойницу упрятали обратно. Вся эта история, конечно же, послужила отличной рекламой для книги. Только вот поэтической славы автору стяжать не удалось - стихи были жестоко раскритикованы газетчиками. Россетти лишился сна и покоя, весь остаток жизни терзался угрызениями совести, а похоронить велел себя не в семейной могиле, а подальше от Хайгейта, вселявшего в него мистический страх.
Если верить рассказам, этот вампир в 70-х появился на территории кладбища и начал нападать на молодых барышень, которых лечили от вампирских укусов святой водой и чесноком. Современная история вампиров Хайгейта началась с сообщений о призраке, которого видели на кладбище по вечерам. Пока циркулировали слухи о привидении, оккультист - исследователь из 'Общества исследования вампира', Син Манчестер, получил сообщение о школьнице Элизабет Войдила и ее подруге, которые утверждали, что видели, как открывались некоторые могилы и оттуда поднимались мертвые. Войдила также сообщила, что ей снятся кошмары, в которых что-то злое пытается проникнуть в ее спальню. Через несколько лет Манчестер собрал целый отряд подобных сообщений о необычных зрелищах, связанных с этим кладбищем. В 1969 году ночные кошмары вернулись к Войдиле, только на этот раз злобная фигура фактически вошла в ее комнату. У нее развились симптомы гибельной анемии, а на шее были обнаружены две ранки, так напоминавшие классический укус вампира. Манчестер и друг Элизабет лечили ее как жертву вампиризма и наполнили ее комнату чесноком, крестами и святой водой. Вскоре она поправилась.
Поскольку все они были довольно обычными, то, возможно, никто никогда бы и не услышал о 'хайгейтских сообщениях', если бы не признаки того, что кладбище и близлежащий парк одно время использовались для ритуалов, которые включали в себя убийство животных. У некоторых трупов животных полностью отсутствовала кровь, и местные газеты в своих заголовках задавали вопрос: 'Разгуливает ли по Хайгейту вампир?' Немного позже Манчестер сообщил, что беседовал с другой женщиной, у которой были те же самые симптомы, что и у Войдилы. Молодая женщина, следуя в лунатическом сне, привела Мончестера к группе погребальных склепов на кладбище. Манчестер рассказывал прессе, что верит, что в Хайгейте существует настоящий вампир и что с ним надо обойтись соответственно.
Газетная история и последующая передача на независимом телевизионном канале 'Темза' привели на кладбище множество любопытствующих. Группа кинолюбителей использовала его как съемочную площадку для фильма 'Вампиры к ночи'. В пятницу 13 марта 1970 года Манчестер и два его помощника вошли в склеп, где было обнаружено три пустых гроба. Они расчертили по гробам чесноком и в каждый положили крест. Склепы были окроплены солью (используемой для изгнания нечистой силы) и святой водой.
События развивались драматически: в августе на кладбище было найдено тело молодой женщины. Оказалось, что к этой женщине был применен ритуал расправы с вампиром - кто-то обезглавил ее и пытался сжечь. Возмущенная общественность потребовала, чтобы власти защитили тела близких им людей от нападений. Не успел истечь месяц, как полиция задержала двух человек, которые претендовали на роль охотников за вампирами. Но в то время, как полиция была приведена в смятение этими охотниками-любителями на вампиров, Манчестер спокойно вошел в другой склеп и обнаружил там того, кого считал настоящим вампиром. Не расчленяя тела (что считается преступлением в Англии), он совершил над ним ритуал изгнания и опечатал склеп цементом, замешанным с кусочками чеснока.
Летом 1970 года Девид Фаррант, другой охотник-любитель на вампиров, начал свою деятельность. Он утверждал, что видел вампира, когда охотился на него с колом и распятием, но был арестован. Он стал новообращенным одной из сект сатанизма. Позже был осужден по двум обвинениям за разрушения могил в Хайгейте. В 1978 году он признал, что вампир был его собственной выдумкой. Манчестер быстро отреагировал, доказывая, что сообщения имели место и ранее и что он не был единственным посвященным в события, которые сделали столь известным вампира Хайгейта.
Тем временем в 1973 году, Манчестер начал расследование по поводу одного дома, находящегося неподалеку от кладбища Хайгейт, который имел репутацию преследуемого приведениями. Несколько раз Манчестер и его помощники выходили в дом. В подвале они обнаружили гроб, который и вытащили на задний двор. Открыв крышку, Манчестер увидел того самого вампира, которого видел четырьмя годами ранее на кладбище Хайгейт. В этот раз он произвел изгнание путем протыкания тела колом, после чего оно распалось в илистое, вонючее вещество, а затем сжег гроб. Он уничтожил вампира Хайгейта. Вскоре после этого случая особняк был разрушен, и на его месте построен жилой многоквартирный дом.
Последствия дела 'хайгейтского вампира' не закончилось вместе с его смертью. В 1980 году в Финчили появились сообщения о животных, у которых была выкачана вся кровь. Манчестер считал, что причиной был вампир, созданный укусом хайгейтского вампира. Он встретился со многими людьми, с которыми познакомился в 1970 году и в конечном итоге вычислил виновницу - женщину по имени Луиза. Он обнаружил, что Луиза умерла и была похоронена на Большом северном лондонском кладбище. В снах Луиза приходила к нему. Осенним вечером 1982 года Манчестер пошел на кладбище. Здесь он обнаружил огромное, паукообразное существо, размером с кошку. Он проткнул его колом. Приблизился рассвет, и оно превратилось в Луизу, только теперь она была истинно мертвой. Он вернул ее останки в могилу и, таким образом, положил конец делу 'хайгейтского вампира'.
Свое расследование Манчестер описал в книге 'Вампир Хайгейта', а 'Общество исследования вампира' распространяет кассету со свидетельствами об этом случае.
Замурованные вампиры Хайгейта
